От небольшого ветерка меня спасал синий пиджак, а от сырости под ногами - мои верные кроссовки, из которых я не вылезаю и тёмно синие джинсы, которые я так люблю. Шлёпая по маленьким лужицам, я стремился домой, но только к концу пути я поднял глаза выше асфальта. Передо мной открылся вид на приунывшие дворы и дворовые проезды, которые потяжелели, стали серыми и понурыми... они буд-то горевали о чём-то. Оглядывая это приунывшее бытие моего райфона, я окидываю взглядом деревья, за которыми никто не ухаживает и они предоставлены сами себе. Они раскинулись пышными кронами друг над другом и шелестят шумно листвой, буд-то споря и шутя подталкивая друг дружку.
Порывы ветра крепчали, но холоднее не становилось. Ветер разгонял кроны деревьев, через которые можно было увидеть небо. Оно нависло свинцовым настилом над головой. Такое тяжёлое и живое, что складывалось впечатление, что небо хочет тебя напугать своей суровостью. Вот вот и с неба упадут очередные капли, тучи будут двигаться по небу в хаотичном порядке, разрождаясь новыми порциями осадков.
В такие моменты непогоды и промозглости я представляю себя сидящим у камина в загородном доме. Где-то далеко от Москвы, в месте, которое сложно найти на карте и оно вообще в Богом забытом лесу, но там уютно, как нигде. Кругом лес, тишина, гонимая ветром, и начинает смеркаться. Бревенчатый домик с тускло горящими окнами, из печной трубы струится дымок. На столе горят несколько свечей, в камине танцует пламя, создавая иллюзию того, будто оно живое. Мягкий диван с подушками и тёплым пледом, в который с удовольствием погружаешь свои подмёрзшие ноги. В руках теплится чашка с чаем, который совсем ненавязчиво пахнет гвоздикой и корицей. Ты засматриваешься на пламя, теряя счёт времени и ощущение пространства... оно поглощает тебя, одновременно согревая и ты растворяешься в тишине и благодати. Рядом твой любимый человек, который лежит облакотившись на тебя и это тепло согревает вас, одновременно исходя от вас самих.